1.
Я прицельно отстреливаю дни:
Один за одним,
Словно в тире мишени.
Убегают они –
Безупречные серые тени.
Стаей диких птиц
Каждое утро снимаются с поля
За горизонт
Косяком серым уходят.
И на каждой – печать столетий.
Сколько лет так прожито нами?
Ни одну не поймать нам в сети
Улетают они, улетают.
Слова одно за другим подбирая
Несут вдаль груз наших песен.
А когда нам придет время падать
Уронят их где-то за лесом.
Стая диких птиц
Каждое утро снимается с поля
За горизонт
Косяком серым уходит.
И на каждой – печать столетий.
Сколько лет так прожито нами?
Ни одну не поймать нам в сети
Улетают они, улетают.
Я мечтаю замедлить шаг
Или даже
Остановиться на время.
Но чем дольше стою просто так
Тем они
Улетают быстрее…
2. Советчик рек.
Все о своем
Каждый поет
Голосом льет –
Можно кружками пить
На белой земле
Пролит клейкий мед,
А им лишь бы гнезда
К весне достроить…
Взорвался мой день
Ливнем-дождем,
И твои следы
Смешал с водой…
И в овраг утек.
И забылся льдом
Повязал сады
Ему инеем вторить…
Мой поводырь
Смертельно ранен.
Мы не дойдем –
Нам не успеть.
Как больно босой
Душой по острому краю
Ходить
И тяжелым камнем
Падать в сеть.
Он подошел ко мне
И спросил время.
Сказал: «Мы, наверно,
Где-то виделись раньше?»
Я подтянул
В путлище стремя.
Я его узнал
И пошел дальше.
3. Белый дым.
Белый дым – до конца,
Потихоньку курю с крыльца…
От расставанья до венца –
Белое поле.
Желтый лист на лету
Подхватил мою мечту,
Осень как дворник
Ледяное сердце
На части колет.
Не казнись – позабудь.
Я запомню – ну и пусть…
Наша смерть – в холодах
В дороге дальней
Нашу жизнь не вернуть,
Но остался один путь –
Не уснуть на пути
Между ванной и спальней.
И унять меня не дано.
Расклевали все зерно,
Что рассыпано по небу
Словно бисер
Мои куры.
Первый снег на траве,
На пожухлой листве,
Да по снятому хлебу…
Да что ты такой хмурый?
Далеко ль до зимы
Да смотри-ка – это ж мы –
Сидим под дырявым пледом,
Укрыты снегом.
И от света и от тьмы
Отдышись, не гони
Сложи на время свои крылья
-- Отдохни от бега…
Оступиться, упасть во мгле
-- Что здесь может быть наглей?
Потерялись навек в весне.
Да давно ли?
Первый снег на траве,
Да по жухлой листве,
Да по белому свету
Капли боли…
4. Припадем к земле.
Туман в моем окне.
Песни о гражданской войне.
Ветры, летящие вверх.
Хочешь, будем как птицы:
Припадем к земле?
Мокрые города.
Остывает вода в пруду.
Я помогу тебе собрать
Последние яблоки
В твоем саду.
Один день октября.
Призма из хрусталя.
Все, что ни делается,
Движение в небесах
Ради и для тебя.
Капельки белых снов
Мы разморозим вновь.
Когда мы задышим.
Когда разбежится кровь.
Пыль на моем столе.
Запах полей…
Хочешь, будем как листья:
Припадем к земле?
5. С камнем Солнца у ног.
Я простился с жестокими птицами осени.
Я забылся в рассветном тумане просинью.
И упав на луга, я смотрю свысока,
Как рвется листва в облака.
В голубином сизом полете моих дне
С каждым часом жизнь становится все холодней.
И забыв о тепле, искупавшись в золе,
Наблюдаю издалека за ней.
И река ее пьет, поднимаясь все выше и выше.
Прозрачный глоток: и она становится тише.
По войне – и вражду. по вине ей нужду.
Сколько ее я прожду с камнем солнца у ног?!
Посмотри, не стыдясь, что осталось от нас.
Когда закроешь глаза, боль становится только ясней.
Куча пепла на холодной земле: кто кого спас?
И слезы прадедов, что похоронены в ней.
А когда вновь опреет земля на полях,
И поднимется пар к липким листикам на тополях,
Я с отвесной скалы, где лишь смола, да узлы,
Помогу разложить костер на остывших углях.
Я простился с жестокими птицами осени.
Я забылся в рассветном тумане просинью.
И упав на луга, я смотрю свысока,
Как рвется листва в облака.
6. Отряхнуть тишину.
Отряхнуть тишину
От налипшего сна
Пусть бы пела она.
Последней росой
Звенела б с утра
Струной сентября.
Наступают морозы
На верхушки берез
Всерьез...
И погода хандрит
И у солнца артрит
Или грипп.
Раскричатся грачи
Мол, куда им лечить,
Мол, они ж не врачи...
Но все льются дожди
В эти странные дни
Одни.
Избежать пустоты:
Плен твоей доброты,
Ты...
И среди воронья,
Уже не таясь,
Я...
7.
Вот мы и дожили до нового снега.
Нашей любви уже более века.
Наша любовь словно белая птица
Путь этот пройденный не повторится.
Мы – зеркала. Зеркала друг для друга.
Как шары из стекла, мы боимся лишь стука.
Мы стали нежнее лебяжьего пуха.
Громче в колокола звонящего духа.
Мы как потоки всеобъемлющей вьюги.
Однозначны и слишком просты друг без друга.
Темнеет, и город звенит проводами,
Как старцы сосульками в бородах.
Лед, обнимающий мутное небо.
Снег, согревающий будущность хлеба.
В вихре озимых семян под ногами
Путаемся меж собой и богами.
8. Тот. кто ждет
Ворвется, не понятый пылью окна,
Разрезая озоном изнутри мое тело.
Легок, как мгновенная смерть,
Наивен, как фантазия сна.
Ждет
С той стороны стекла,
С той стороны стекла…
Любви и тепла ждет
Любви и тепла…
И я не знаю, что сказать в ответ,
Он хочет пить, но он пьет
Только чистую воду…
Такую, как роса на заре.
Чистую, как солнечный свет.
Тот, кто ждет
С той стороны стекла,
С той стороны стекла…
Любви и тепла ждет
Любви и тепла
Умрет от жажды,
Не изменившись в лице,
И застрянет осколком
Навек в моем теле.
Поутру ляжет туман.
Я увижу его вновь на крыльце
Он будет ждать
С той стороны стекла,
С той стороны стекла…
Любви и тепла ждет
Любви и тепла.
9. Песня о старом ямщике.
Моя белая плоть: ах, позвать бы сюда
Дюжину плотников и кесарей
Меня ставит на край обрыва
Невозможностью взлета.
И кони несутся: им бы все
Быстрей и быстрей,
Забыв позади своего
Автопилота.
Ямщик сегодня был пьян:
Что ж, бывает у всех.
Забыл он распрячь
Лошадей у ночного трактира.
Он был весел, шутил,
Но неискренним был его смех—
Он всю ночь ронял честь своего
Хоть списанного, но все же, мундира.
Он, как старый игрок,
Знал всех спутников веры словам.
Он давно уж поставил
Всю веру на верную карту.
А лошади, которых
Когда-то сам подковал
Все дальше и дальше
По мерзлому вьюжному марту.
Он, как старый фигляр,
Приглядел себе несколько дам.
И даже пригласил танцевать
Какую-то даму.
Танцует он, кстати, неплохо,
Не по годам.
Но дама-то! Боже,
Помилуй не имущих сраму…
И он снова, как старый артист
Пил чужое вино.
Платил прибаутками, шутками,
Да временами.
А лошади, лошади уж
Где-то за краем давно.
Несутся по звездному
Небу подобно цунами..
Но вот отгремело
Ночное его торжество.
Как старый развратник,
Оставив бесплатную даму,
Он вышел во двор
С похмельной, больной головой,
Закурил, облокотившись
На крылечную раму.
И вдруг он заметил,
Что нет здесь его лошадей,
И сразу все понял, как
Все обстояло в деталях.
И пятна от пролитых вин
И сигарных углей,
На старом мундире,
Словно на небе звезды сверкали.
А лошади – лошади
Были уже за чертой.
И небо прошли, погружаясь
В вселенские глади и шири.
Летела душа ямщика
В той четверке гнедой,
Под вечер, бросивши тело
В каком-то трактире…
10. Стоят у ворот.
Стоят у ворот.
И сыпятся желтые листья.
И с Севера ярким знамением
Движется лед.
А время все льется.
Тикает безумный
завравшийся счетчик.
Что-то удвоит, что-то скрадет.
В огромном пространстве неба мы
Мы режем воздух.
Мы делим воздух.
И прошлое нас не страшит.
А когда оно плачет
Черпаем горячую воду.
И сверху кого-то сажаем,
И суд он вершит.
Но стоят у ворот:
И снова все замерли стрелки.
Чего они ждут?
Лишь смотрят порой на часы.
И движется лед.
Холодный и ровный и меткий.
Превращая в иней
Туман и капли росы.
11. Было бы хорошо.
Кто-то везет, кого-то везут…
Страстная суббота подходит к концу.
Кто доживет, кто отнесет
Письмо, как работу моему отцу?
Город раздет. город разут,
Но все же не до смерти пьян весной,
В доме опять меня ждет уют
Пополам с тишиной.
Новые дни и парад планет
Кружит нас по ночам,
Но не за мной, но не за ним,
Ветры не прокричат…
Вдоль по дороге и ноги врозь –
Лед не до дна сошел…
Кто прострелил бы меня насквозь:
Было бы хорошо…